1 февраля в центре китайского языка «Иероглиф» прошла презентация нового романа Лю Чжэньюня «Меня зовут Лю Юэцзинь» (издательство «Гиперион»).
На встрече выступили доценты Кафедры китайской филологии СПбГУ, переводчики современной китайской литературы Оксана Петровна Родионова и Алексей Анатольевич Родионов, которые не только представили книгу, но и сделали содержательный экскурс в современное состояние китайской литературы, а также поделились впечатлениями от личных встреч с Чжэньюнем.
А.А.Родионов говорил об изменениях, которые претерпел «китайский литературный пейзаж» после окончания «культурной революции». Уже сейчас можно говорить о трех, по крайней мере, этапах его развития за последние тридцать пять лет.
Первый характеризуется определенной политизированностью: поэт — он и в Китае больше, чем поэт; писатели ощущали определенную потребность выполнить свой гражданский долг и создать произведения на животрепещущие политические темы. В начале девяностых в жизнь китайцев ворвался «рынок» во всей его красе, и литераторы бросились в коммерческую литературу. С этим связан, в частности, забавный, но характерный эпизод, относящийся к восприятию китайскими коллегами русской классической литературы. До какого-то момента беды Анны Карениной ими не воспринимались: у нее ведь риса вдоволь, откуда столько страданий? «И только когда мы насытились материальными благами и начали жить духовной жизнью, мы по-новому перечитали русскую литературу». Голодное брюхо к страданиям Анны Карениной глухо…
Рассуждая о «духовной жизни», нужно все-таки отдавать себе отчет в том, подчеркнул А.А. Родионов, что основная масса китайцев — а привычку регулярно читать имеет примерно восемьдесят процентов населения, — предпочитает коммерческую литературу (детективы, эротику и т.п.)
Отдельный пласт представляет собой интернет-литература, особый формат бытования текстов. Существует около пятисот сайтов, где писатели и читатели фактически занимаются сотворчеством. Там регулярно появляются новые куски веб-романа, идет подробное обсуждение, читатели — в той мере, в какой заявлена эта возможность, — участвуют в развитии сюжета…
И наконец, имеет место в современном Китае высокая литература для элитарного читателя. К числу писателей, создающих подобную литературу, относится и Лю Чжэньюнь. Это литература читающего меньшинства, в которой плодотворно работает всего полтора десятка авторов. Она представляет собой своего рода «блестящий фасад» современной китайской литературы, который и демонстрируют всему миру. Притом следует иметь в виду, впрочем, что количество читателей этого «элитарного меньшинства», пожалуй, больше, чем все население России. (Смех в зале…)
Элитарные писатели очень хорошо зарабатывают, их книги выходят огромными (по нашим меркам) тиражами и вполне успешно конкурируют с переводными новинками западной литературы.
Лю Чжэньюнь — весьма необычный писатель для Китая. В китайской литературе вообще исключительно мало юмористических текстов, а среди современных авторов — практически никого.
Биография писателя также чрезвычайно интересна. Он родился в 1958 году в провинции Хэнань в Центральном Китае, в деревне, в семье простой и малограмотной. Занимались там изготовлением и продажей соевого соуса. Будущий литератор-миллионер мог бы застрять в деревне навсегда, переняв от родителей семейный промысел, но ему повезло: он попал в армию, которая и дала ему, как и многим другим, путевку в жизнь. Служба закончилась в 1978 году, он демобилизовался, вернулся в родную деревню, а потом сдал экзамены — лучше всех в родной провинции — и был зачислен в лучший вуз страны, в Пекинский университет. Это были первые экзамены после завершения «культурной революции». В 1982 году Лю Чжэньюнь закончил университет. Там он познакомился со своей женой (какие-то ее черты и поступки правдоискательницы нашли отражение в романе «Я не Пань Цзиньлянь»). Творческий путь писатель начинал в газете, название которой рассказчик условно перевел как «Сельскохозяйственная правда». В восьмидесятые годы Лю Чжэньюнь писал в основном о судьбе «маленького человека» (работал в жанре «неореализма»), и характерный для него юмористический стиль еще не проявился в полной мере. Как и многих литераторов, на этом этапе развития китайской литературы, Лю Чжэньюня интересовала проблема «человек и власть».
В девяностые Лю Чжэньюнь несколько отклоняется от «общего курса»: вместо коммерческих книг он пишет серьезные романы на историческую тему. Любопытно отметить, что в названиях этих произведений всегда присутствуют слова «Родина» и название какого-либо цветка. Главная тема — история двадцатого века.
И вот в начале двухтысячных появляется тот Лю Чжэньюнь, которого наш читатель узнал совсем недавно, но уже успел полюбить. Он начал писать в стиле, который наиболее соответствует его личному складу. О том, каков этот «личный склад», А.А.Родионов говорил на основании знакомства с писателем.
Лю Чжэньюнь, объективно говоря, богат. Он живет на вилле, у него отличная машина, он зарабатывает несколько миллионов юаней в год, но при этом держится просто, может выйти в трениках, общается спокойно и с присущим ему очень специфическим «стилем юмора», который и нашел отражение в его текстах.
Так, Лю Чжэньюнь обладает способностью в публичных выступлениях говорить какие-то обыкновенные (вроде бы банальные) вещи, говорить их с крайне серьезным видом, — но приблизительно через минуту-полторы такого выступления наступает своего рода кульминация — «хлоп!» — и внезапно до всех доходит, что докладчик на самом деле абсолютно несерьезен… и все превращается в фарс. Однажды он так говорил минут пятнадцать, вызванный на «трибуну» неожиданно, — и импровизация была блестящей.
Тема устной речи, способности человека к коммуникации блестяще развита Лю Чжэньюнем в романе «Мобильник».
Оксана Петровна Родионова, которая представила нашему читателю все три романа Лю Чжэньюня, вышедшие в издательстве «Гиперион», посвятила выступление своим «переводческим впечатлениям» от работы с его текстами.
Роман «Меня зовут Лю Юэцзинь» можно назвать «энциклопедией психологии национального характера китайцев». Вообще у Лю Чжэньюня нет какой-то особенной целевой аудитории, любой читатель найдет у него в книге что-то свое. В новой книге он представляет целую галерею традиционных занятий и промыслов, причем самых экзотических для внешнего читателя. Десятки персонажей посвящают свою жизнь ремеслам весьма диковинным: это и слепой гадатель по лицу, и крикун на похоронах, и цирюльник, и мозольный мастер, складирующий у себя срезанные у клиентов мозоли, и леденечник… Все эти лавочки и заведения описаны в мельчайших подробностях.
Сложности для перевода книг Лю Чжэньюня представляют бесчисленные метафоры и то, что называется «прецедентные персонажи» — люди, вроде известных в Китае телеведущих: они на слуху у каждого китайца, но для не-китайца требуется особый комментарий, поясняющий, о ком идет речь.
Вообще сложности перевода книг Лю Чжэньюня — обширнейшая тема. Наши переводчики предпочитают оставлять как можно больше характерных для текста особенностей, снабжая его неизбежным комментарием. На Западе делаются попытки переводить «с менталитета на менталитет», заменяя китайские понятия близкими, по мнению переводчиков и редакторов, по смыслу аналогичными западными понятиями.
Трудность представляет также огромное количество персонажей, часть которых носит «говорящие» имена. Китаец сразу понимает, где каламбур и на что намек; но нашему читателю, естественно, требуется разъяснение. Широко используется автором возможность говорить одно, а подразумевать другое (один иероглиф может иметь несколько смыслов и чтений).
Основная задача переводчика — сохранить и передать читателю особенную «ауру» писателя, его способность провоцировать читателя на внутренний диалог. Автор — весь с нами, у него отсутствует критический, нравоучительный подход. Каждый его персонаж обладает как положительными, так и отрицательными чертами, и он просто представляет их нам такими, какие они есть. Все они в чем-то виноваты, все обладают какими-то достоинствами. Весь китайский мир таков — и автор с ним, удивительно незлобивый и спокойный, неторопливый человек. Своим переводчикам он постоянно повторяет: «Не спешите. Делайте хорошо».
…Помещение, где располагается «Иероглиф», небольшое, и вместить много человек оно все равно бы не смогло. Передать атмосферу встречи в нескольких словах тоже трудно. Но вот что хочется сказать напоследок.
Кому как, а мне приятнее и понятнее книга, когда я знаю об авторе «нечто» — какие-то черты, присущие его характеру. Как он живет, как разговаривает, как держится. Возникает человеческое тепло — и в случае с Лю Чжэньюнем, возможно, это необходимый фактор для восприятия его текстов, потому что и сам он, и тексты его чрезвычайно теплые.
