Томока Сибасаки. Весенний сад
СПб.: Симпозиум, 2017
Одинокий разведенный мужчина в возрасте Карлсона по имени Таро, бывший парикмахер, а ныне служащий в рекламной фирме, типичный офисный планктон, живет себе не тужит, пока не узнает, что здание, в котором он благополучно снимает жилье, вскоре идет под снос, вместе с многими другими в округе. Хотя дом его вроде и крепкий, и простоял бы еще долго, но — морально устарел. Что-то вроде реновации на наши деньги. Известие это привносит некоторое оживление в его размеренную аккуратную жизнь, в которой ничего не происходит и вряд ли что-нибудь произойдет, а тут он еще знакомится с соседкой по имени Ниси, выбравшей своим занятием в жизни рисование комиксов. Та убеждает его, что ей страшно нужно попасть внутрь двухэтажного голубого дома по соседству, запечатленного в фотоальбоме, изданном много лет назад, нужно посмотреть, как в одной квартире там все устроено, и не может ли Таро ей в этом помочь? И Таро дает себя уговорить... Как сказано в аннотации к книге, одной нужно попасть внутрь дома, чтобы расстаться с вопросами из своего прошлого, другому — чтобы проснуться к новой жизни. «Полгода мир для них обоих вращается вокруг голубого дома: пустого и обитаемого, воображаемого и реального»…
Многие нейрофизиологи, психологи и другие специалисты по устройству человека, говорят, что многочисленные психические расстройства, обрушивающиеся на современного хомо сапиенса, имеют следующие объяснения: в результате многомилионной эволюции наш мозг сформировался для решения задач выживания: как добыть еды, как спастись от стихийных бедствий и природных врагов и т.д. Думай — или умри. Но вот уже несколько десятилетий как для более-менее многочисленной части земного шара (во всяком случае для той, у которой есть досуг читать книги) главные проблемы выживания решены. Сегодня чтобы умереть от голода в мегаполисе — это надо очень и очень постараться. Но мозг наш по-прежнему работает в режиме «хватай мешки — вокзал отходит», и пытается искать, находить и решать по возможности сложные задачи, которые позволяют ему активно работать — и в идеале в режиме постоянного стресса, ему так надо, иначе когнитивные навыки атрофируются, а мозг начинает себя взбадривать наркотиками, игроманией, ничем вроде бы немотивированной агрессией и т. д.
Кажется, именно это имеется в виду в русском выражении «Искать на свою попу приключений» - судя по этой книге, в японском есть его аналог.
Идеально, если проблема нерешаема в принципе, тогда можно занимать мозг бесконечно долго — не отсюда ли многолетние депрессии современных людей и походы к психоаналитику?
А если проблемы нет — то ее нужно придумать. Если нет врага — то нужно его назначить, и, разумеется, самоотверженно с ним бороться (а вот побеждать не надо — иначе снова нечем будет заняться). Как писал Умберто Эко, «враг нужен даже мягкому и миролюбивому человеку. Просто тот подставляет на место врага—человека природную стихию, или общественную силу, или явление, которые тем или иным образом ему угрожают и должны быть побеждены, будь то капиталистическая эксплуатация, загрязнение окружающей среды или голод в странах третьего мира».
За этот свой роман писательница Томока Сибасаки была удостоена Премии имени Акутагавы — самой престижной литературной награды Японии. Мне кажется, это справедливо, ибо как социальный диагност она чрезвычайно проницательна.
Принято считать, что классическая русская литература XIX века четко сформулировала два вопроса, поисками ответов на которые она как раз и занималась довольно долго: «Кто виноват?» и «Что делать?». Японская литература с традиционной для себя скрупулезностью, обстоятельностью, корректностью не дает готовых ответов — их мы должны в меру своих интеллектуальных и душевных сил найти сами, но сам вопрос, как видим, сформулирован очень и очень конкретно: «Что нам тут всем делать, когда делать по большому счету нечего?».