Эмили Сент-Джон Мандел. Станция Одиннадцать
М.: Э, 2017
Этот роман можно смело назвать постапокалиптическим, но с весьма любопытным посылом: он рассказывает о том, как выживают те, кто после мировой катастрофы выжить вроде бы и не должен. Актрисы, флейтисты, люди близорукие или страдающие паническими атаками... А то ведь какой постап не возьми, выясняется одно и то же: даже самый, казалось бы, зачуханный главный герой вдруг оказывается обладателем тайного знания-умения и вообще спасителем мира. Поэтому, наверное, в этом жанре так популярен «раздел» янг эдалт: подросток — очень удобный персонаж, из него может быстро «вырасти» все, что угодно. И это будет выглядеть достаточно естественно, без необходимости мгновенно переодевать Кларка Кента в Супермена в ближайшей телефонной будке. Начало «Станции Одиннадцать» пугает потенциального читателя чем-то похожим: на момент катастрофы некоторые герои этой книги не то что юны, а прямо-таки малы — например, актрисе Кирстен едва исполнилось 8 лет. Но основное действие романа разворачивается через два десятилетия: становление (и способы выживания) персонажей оказывается практически за кадром, и мы видим только результат. Это бродячий театр в средневековом духе под названием «Дорожная симфония».
Но обо всем по порядку. Итак, мир вымирает из-за чудовищного вируса под названием грузинский грипп (да-да, и первые заразные самолеты прилетают в Канаду из Москвы!). Выживает непонятно какой, но очень-очень малый процент людей. При этом автор совершенно не заморачивается с объяснением того, почему выжили именно эти граждане, а не другие. Оказывается, они просто умудрились не заразиться (правда, некоторые эпизоды очень кинематографично описывают, каким чудесным образом это могло получиться — спасибо и на этом). Но, конечно же, для развития сюжета нужны именно они, эти выжившие. Потому что почти все они косвенно знакомы — пусть и не лично, но через одно рукопожатие. У них был общий знакомец — знаменитый актер Артур Линдер, успевший умереть в последний день перед катастрофой прямо во время спектакля в театре Торонто. Кто-то из персонажей играл с ним на одной сцене; кто-то пытался спасти; кто-то был другом, а кто-то — ближайшим родственником. Это заставляет героев двигаться навстречу друг другу спустя двадцать лет, а автору дает возможность делать повествование многомерным, постоянно отвлекаясь на экскурсы в прошлое. Той же цели служит комикс под названием «Станция Одиннадцать» — когда-то Артур подарил его маленькой Кирстен, и пытливый читатель может провести параллели между существованием его героя (одинокого, забытого в космосе Доктора) и персонажей постапокалиптической реальности романа. Непытливому чтецу на все то же самое укажет идентичное с комиксом название книги. В общем, сюжетные линии пронизывают текст довольно густо. И если чего-то еще в этом смысле и хотелось бы, так это присутствия чуть более мистической составляющей в комиксе, которая бы, допустим, оказывала влияние на развитие действия, а не просто позволяла вернуться к его истокам.
Кроме того, хотя среди героев нет ни одного португальца, большинство из них испытывает истинную саудади — тоску «по последнему съеденному апельсину» (ведь транспортного сообщения с другими странами у Канады, где происходит действие, больше нет — нет и товарооборота). При этом не очень понятно, как это человечество так быстро отказалось от своих вековых достижений — грипп гриппом, мародерство мародерством, но глобальных войн и разрушений все же не было. Как минимум, должны были сохраниться библиотеки со всеми накопленными знаниями, в том числе и техническими. Тем не менее, даже спустя 20 лет электричество остается светом в конце тоннеля во всех возможных смыслах. Ну да у каждого постапа своя логика, почему бы не быть и такой? Из нее следует, что мир на два десятилетия погрузился в хаос, и согласно размышлениям главной героини, только представители нового поколения смогут, возможно, состариться, никого не убив. Да, вот тут придется признать: хоть речь и идет об изначально неприспособленных к апокалипсису актерах и музыкантах, им все же приходится стать выживальщиками-сурвивалистами. Можно было бы порассуждать на тему «все там будем», но все же выживания недостаточно — этот девиз «Стар Трека», а впоследствии и «Дорожной симфонии» заставляет читателя не только переживать о том, смогут ли персонажи книги избежать встречи с Пророком, злобным религиозным маньяком, но и задумываться над вопросом, какую пьесу труппе стоило бы поставить вместо вечной, но поднадоевшей актерам шекспировской классики. Героям «Станции Одиннадцать» выжить помогает театр — это придает книге легкую рафинированность, но в то же время и делает ее более интересной. Ведь обильно плодоносящему жанру современного постапа обязательно нужна дополнительная интрига, иначе «день триффидов» превратится для читателя в «день сурка». К счастью, не в этот раз!