.jpg)
Андрей Рубанов. Патриот
М.: АСТ. Редакция Елены Шубиной, 2017
Аллегория — мощный прием. Писатель говорит то, что думает, читатель, ломает голову, что же писатель хотел сказать на самом деле, а придраться особо не к чему — подумаешь, свинки на скотном дворе или кролики в норках. Андрей Рубанов потрудился создать мощную и выразительную аллегорию судьбы России вообще и российского патриотизма в частности на примере одного много пьющего и много сомневающегося бизнесмена родом из девяностых.
Чем все закончится, вы, полагаю, уже догадались. Но путь, ведущий на кладбище, оказывается тернист и извилист. Мало просто убить героя, надо дать ему последовательно и со вкусом потерять все ценное и бесценное, разочароваться в мечтах и друзьях, и напоследок ощутить лучик надежды в конце смрадного и темного туннеля. И когда бедолага радостно потянет руки к свету, веря, что удача снова начала поворачиваться лицом, автор сделает «чпок» — и рыбы в заливе Санта-Моника получат хороший ужин.
Бизнесмен Сергей Знаев — типичный для Рубанова персонаж. Как и сам автор, он начал зарабатывать деньги в лихие девяностые, поднялся из грязи в князи, не единожды падая лицом назад в грязь. Продавал, покупал, менял, перевозил деньги и учился ловить их на живца. Потом — как и многие выжившие — заматерел, крепко встал на ноги, завел свой банк, открыл антикризисный супермаркет «Готовься к войне». Попробовал все, что можно купить за деньги, женился и родил сына, обзавелся шикарной квартирой, машиной, великолепным мотоциклом системы «прощай, молодость», неподотчетным количеством случайных любовниц. Выпустил книгу «Черные деньги, белые пиджаки» — мотиватор для будущих миллионеров. Как истинный патриот начал продавать в супермаркете веники, лопаты, кирзовые сапоги. Особой гордостью Знаева сделались телогрейки а-ля рюсс, пошитые в Китае. Поиск модельеров, разработка, отшив — а если сделать попроще? А доступнее по цене? А с бархатом или стразами? Красота! Непосредственного, веселого, мощного как цунами Сергея любят друзья, обожают женщины и ценят подчиненные. Что до долгов и провалов в продаж — у кого их не бывало? Жить бы ему да жить...
Несчастья на первый взгляд начинаются с двух мелочей. Объявляется бывшая любовница, демонстрируя взрослого сына, как две капли воды похожего на отца. А добрый доктор прописывает таблеточки от невралгии, которые дают удивительный приход... простите, побочный эффект и совершенно несовместимы с алкоголем. И понеслось! «Мой путь, мне кажется, тогда стремится к бедам», как писала Берггольц.
Оказывается, что супермаркет, построенный с нарушением всего чего можно, вот-вот отожмет бывший ученичок, фанат книги «Черные деньги...». И квартиру, некогда роскошную, отжимает бывший наставник — годы дружества псу под хвост, долги коллекторам и никаких разговоров. И сынок, любимый, старший, наследник сочиняет дерьмовую музыку — точь-в-точь, как сам Знаев в юности. И спиртное вместо веселого куража дает монотонный, безвыходный трип.И жена — бывшая, давно уже бывшая — беременна от нового мужа. И воевать на Донбасс, куда Сергей собирается по унылому зову души, его не берут. Стар. Безнадежно стар ты, мужик, не потянешь, убьют дурака. И, наконец, он начинает видеть чертей — голых и волосатых, старых и молодых, одинаково омерзительных. И советы у них чертовски верные. «Давай сразу о главном, — произнёс он мягко, покровительственно. — Ты понимаешь, Серёжа, что дальше тебе жить совершенно незачем?»
Знаев мечется, словно загнанный волк, ищет выходы, заливает тоску в кабаках, идет к старым друзьям, жадно спит с новой любовницей, художницей Гелей, и — миллионер! победитель! — ночует у неё на кухоньке, под старым пледом, под гул богемной тусовки. Надежду дарит странный чувак, встреченный в баре — то ли сибирский шаман, то ли колдун. Но и это оказывается иллюзией, майей. Смерть все ближе, за левым плечом уже слышно её прерывистое дыхание.
Роман Рубанова — пьяные слезы потерянного поколения, плач по ушедшей молодости, золотому веку бесплатных денег, бесплатных баб и молодой силы. Злая издевка над лубочным ура-патриотизмом и гнилой сердцевиной золотых яблок успеха. Черта под списком великих деяний прошлого, некролог купеческой буйной свободы. Выхода нет и перспективы нет, холодные волны подхватят и унесут в чужую безжалостную глубину, Россия потонет как Нуменор, и даже башни Кремля не спасут прекрасную королеву...
Впрочем, вывод — всего лишь домыслы досужего критика. А роман читается взахлеб, с ностальгическим удовольствием — так, зажавши покрепче нос, откусываешь ломтик сочного дуриана и ощущаешь сладостный редкий вкус. Стоит попробовать!