.jpg)
Лев Лурье. Град обреченный. Путеводитель по Петербургу перед революцией
СПб.: БХВ-Петербург, 2017.
Тем, кто страшно недоволен фильмом «Матильда» Алексея Учителя, которого пока не видел, я бы настоятельно порекомендовал обратить пристальное внимание на книгу Льва Лурье «Град обреченный». Что вас именно кино-то так возбудило, граждане? В книге этой тоже немало сюжетов, которые могли бы вызвать неудовольствие или, наоборот, страстное любопытство добропорядочной публики, хватит на множество сериалов. Ну вот, скажем, такое:
«До 1894 года Матильда Феликсовна жила с наследником престола, будущим императором Николаем II, а затем перешла к великому князю Сергею Михайловичу. И вот: солнечный удар. С первого взгляда она влюбилась в самого красивого, как считалось, из молодых Романовых. Уже через несколько месяцев они оказались в Биаррице. Вскоре стали жить вместе, в 1902 году родился сын Владимир.
Как показало время, это была удачная пара. Андрей Владимирович, как большинство великих князей, был инфантилен, но прекрасно воспитан и хорош собой. Когда у Матильды начался роман с ее балетным партнером Петром Владимировым, великий князь вызвал его на дуэль в Булонском лесу и отстрелил нос».
Или такое: «Немало проблем принцу и его жене Евгении Максимилиановне доставлял единственный сын, Петр Александрович, известный в свете азартный игрок и мот, не скрывавший гомосексуальных предпочтений. Тем не менее, в 1901 году его женили на сестре императора, великой княгине Ольге Александровне. Впоследствии она утверждала, что за 15 лет брака супружеских отношений между ними не было... С 1903 года вместе с ними жил ротмистр Куликовский, личный адъютант принца и фактический муж Ольги. В 1916 году супруги, наконец, развелись, и Ольга смогла выйти замуж за Куликовского».
Книга петербургского историка и культуртрегера, в последнее время более известного в качестве лектора и экскурсовода, как раз и представляет собою конспекты его лекций и экскурсий по двум наиболее выигрышным маршрутам «Блистательного Санкт-Петербурга»: по Адмиралтейской части (от Летнего сада до Дворцовой площади) и по тому куску «золотого треугольника», что расположен между Мойкой и Невским проспектом (впрочем, путешествие это захватывает и квартал Александринского театра). Каждый маршрут — цепь главок-новелл о том или ином месте (жилой дом, магазин, популярный центр увеселений вроде Летнего сада или Марсова поля), где жили, умирали, нескучно, как видим, проводили время жители и гости нашего города сто лет назад.
Написано сдержанно и вместе с тем смачно, со множеством подробностей разной степени аппетитности, с пространными цитатами из мемуаров и других исторических источников. Чтобы читатель уж точно не заскучал, автор периодически рифмует события и артефакты вековой давности с днем нынешним: вот, скажем, этот магазин был чем-то вроде нынешней «Икеи», а этот — один в один «Стокман». Вышепомянутый великий князь Андрей Владимирович в эмиграции «работал офис-менеджером». Журнал «Столица и усадьба» сегодня назвали бы гламурным. Инструкторы скетинг-рингов — на наши деньги это вроде фитнес-тренеров — зарабатывали со всеми бонусами и попутными удовольствиями раз в двадцать-тридцать больше квалифицированных рабочих, которые, сколько можно понять, тоже не бедствовали. Вообще много всевозможной цифири: сколько стоит завтрак в одном заведении и обед в другом, цены в номерах, в какую сумму обойдется гвардейскому офицеру поддержание его статуса: мундир, подарки дамам, взнос в полковую кассу и проч. И это не бухгалтерский отчет, а, что называется, живые цифры, чрезвычайно содержательная иллюстрация каждодневного существования петербуржца, представителя одной из многочисленных тогдашних страт: «С 12.00 до 15.00 в ресторане подавали завтрак. Стоил он недешево — 1 руб. 70 коп., а его счет включал: сам завтрак — 75 коп., утренний графинчик водки — 40 коп., 2 кружки пива — 20 коп., чаевые официанту — 20 коп., чаевые швейцару — 15 коп.»
Несмотря на обилие подробностей сугубо частного характера и очень небольшой удельный вес словесной «воды», читать очень комфортно — такое ощущение, что автор не особенно рубился, ее составляя, предоставляя фактам самим складываться в сюжетный узор. Напоминает детскую игрушку тридцатилетней давности, калейдоскоп: как «осколки разбитого вдребезги» ни перемешивай, складывающийся рисунок оказывается чрезвычайно эффектным. Тот нечастый случай, когда материал сам себя структурирует, книга сама себя рассказывает...
Огромный мир, чрезвычайно сложно и прихотливо организованный, с обилием разнообразных законов, неписаных «понятий», причудливых ритуалов, точное значение которых каждому, впрочем, было прозрачно ясно. И вместе с тем по большей части универсум этот был довольно разумно устроен. Можно томно вздыхать: мол, ах, какая же была интересная, веселая, насыщенная жизнь, вот она, дескать, Россия, которую мы потеряли... Жизнь и вправду, судя по всему, была чрезвычайно интересная, но автор в обстоятельном «Введении», по сути монографии «Петербуржец в начале ХХ века», рассказывает, доказывает, показывает, что ничем кроме революции эта самая жизнь закончиться не могла.