Артур Кларк. Фонтаны рая
М.: Эксмо, 2010
В 1980 году в журнале «Техника — молодежи» публиковался с продолжением последний на тот момент роман Артура Кларка «Фонтаны рая». В предисловии к русскому изданию знаменитый британский писатель назвал его своим лучшим произведением, которым он подводил итог своей деятельности в научной фантастике. Основная сюжетная канва романа строилась вокруг космического лифта, идею которого выдвинул в 1960-м году советский инженер Ю. Арцутанов, и на первый взгляд произведение позиционируется как своего рода производственный роман довольно близкого прицела, хотя действие его отнесено в XXIII век. Но не все так просто, как не все просто с самим Артуром Кларком и его репутацией творца твердой НФ.
Британский писатель-фантаст Артур Кларк (1917-2008) имел обманчивую репутацию певца «твердой НФ». Именно в таком, на первый и поверхностный взгляд, жанре написаны его лучшие произведения — «Лунная пыль», «Большая глубина», «Космическая одиссея 2001 года» и все последующие части космической одиссеи. Своего рода доказательством «научности» фантастики сэра Артура может служить и то, что он относился к немногочисленной когорте западных фантастов, которых весьма охотно и обильно переводили и публиковали в Советском Союзе. Хотя даже среди произведений, которые были переведены и опубликованы в нашей стране, имелись яркие примеры того, что диапазон творчества Кларка гораздо шире и выходит далеко за рамки строгой научной фантастики ближнего прицела.
Примеры? Перу Артура Кларка принадлежит лиричная повесть «Песни далекой Земли» (1958), позже переделанная в роман — пожалуй, первое произведение, где поднята тема любви, разделенной пространством и временем в силу парадокса Эйнштейна, тема, которая уже в наше время с необычайной силой прозвучала в знаменитом аниме Макото Синкая «Голос далекой звёзды». Также можно вспомнить рассказ «Девять миллиардов имен бога», с особой силой затрагивающий проблему взаимодействия науки и религии, в котором вычислительные машины, поставленные на службу буддийским мистикам, приближают конец света. А еще — весьма странный и герметичный рассказ «Стена мрака», который вряд ли можно отнести к научной фантастике, скорее уж к фэнтези.
Но одной из главных тем творчества Кларка все же следует назвать тему взаимоотношений науки и религии, их антагонизм и единство, или, говоря диалектически, единство и борьбу противоположностей. Эта тема была ярко заявлена в одном из ранних романов Кларка «Конец детства», густо пронизанном библейской и буддийской символикой, а так же в «Космической одиссее 2001 года», чей религиозный центральный мотив в полной мере раскрывается в последней главе. В советском издании романа заключительная глава была опущена, в результате чего произведение обрывалось практически на полуслове. Как объяснил Иван Ефремов в послесловии к сборнику, где публиковалась «Одиссея», подобный вопиющий факт был вызван не менее вопиющим несоответствием мистицизма этой главы и всей твердой научно-фантастичности остального романа:
«В некоторых главах «Космической одиссеи» Артур Кларк вышел из рамок строго научной фантастики, устремившись в сферы чистой фантазии, не имеющей под собой научной основы. Видимо, это следует объяснить влиянием Стэнли Кубрика, в соавторстве с которым написан киносценарий, лежащий в основе романа.
…Последние страницы совершенно Чужды, я бы сказал — антагонистичны, реалистичной атмосфере романа, не согласуются с собственным, вполне научным мировоззрением Кларка, что и вызвало отсечение их в русском переводе. Конечная судьба астронавта Боумена остается неизвестной».
Ибо выходило так, что лучший представитель научно-технической элиты человечества — член экспедиции к Сатурну Дэвид Боумен — предпринимает свой последний полет отнюдь не к спутнику планеты-гиганта, а через таинственный монолит отправляется на встречу с творцом человечества, то есть, если без экивоков, Божеством. Это как если бы первый космонавт Земли во время запуска на орбиту обнаружил, что хрустальные небесные сферы, движимые ангелами, действительно существуют.
Кстати, это не последний раз, когда произведение сэра Артура подвергли в СССР столь странной вивисекции: еще более вопиющая история случится во время первой попытки публикации продолжения «Космической одиссеи 2001 года» — «2010: Одиссея-2» в 1984 году в журнале «Техника — молодежи». Что, впрочем, не помогло эту публикацию довести до конца. Но там мотивы оказались скорее откровенно политическими, нежели религиозными.
Сразу следует отметить, что сокращение «Фонтанов рая», и так не слишком объемистого произведения, скорее было вызвано стремлением «подогнать» роман под рамки формата самого журнала, усилив линию строительства космического лифта и смикшировав, по возможности, иные сюжетные ответвления.
Подобное секвестирование вряд ли можно назвать удачным, ибо в результате цельная ткань повествования распалась на несколько сюжетных кусков, достаточно слабо связанных друг с другом. Но читатели, в то время не слишком избалованные переводами свежих западных НФ-романов, вряд ли могли быть недовольны, тем более что вслед за журнальной публикацией «Фонтаны рая» были переизданы в более целостном виде в знаменитой серии «Зарубежная фантастика» издательства «Мир», да еще и в переводе Битова. Предисловие к этой публикации написал Еремей Парнов (писатель-фантаст, который впоследствии посвятит большую часть своего творчества мистике и религии), в котором достаточно места уделил религиозной подоплеке событий, описанных в романе.
Возвращаясь к первой публикации романа в «Технике — молодежи» следует отметить, что в предисловии автор называет «Фонтаны рая» одним из наиболее совершенных своих творений, над которым работал почти десяток лет. Причем сам роман должен был стать завершающим в карьере Артура Кларка как писателя-фантаста, чего, к счастью, не случилось.
При поверхностном прочтении «Фонтанов» такое заявление об итоговости романа вызывает ощущение некого преувеличения. Ибо, казалось бы, чего в нем такого особенного?
Достаточно стандартная «твердая» НФ что называется «ближнего прицела», фантастика о колоссальной стройке XXIII века, какие в СССР выходили из-под пера Григория Адамова и особенно Александра Казанцева. Уж такого рода фантастикой советского читателя трудно удивить — он читал и про масштабное строительство городов на дне Ледовитого океана, и о подводном мосте, соединившим СССР и США через Берингов пролив. В последнем случае можно увидеть любопытную параллель с романом Артура Кларка, так как предпоследним проектом, который реализовал его главный герой, строитель космического лифта гениальный инженер Ванневар Морган, стал мост, соединивший Европу и Африку! Да и вообще Морган словно перекочевал на страницы «Фонтанов рая» из романов Казанцева, ибо так же склонен к гигантизму реализуемых им проектов.
Однако при более внимательном знакомстве с текстом обнаруживаются более сложные мотивы, которых, конечно же, лишена «инженерная» фантастика Г. Адамова и А. Казанцева. Здесь я ориентируюсь на свои впечатления от знакомства с двумя вариантами «Фонтанов рая» — сокращенной версии романа в «Технике — молодежи» и оригинальным английским изданием. Насколько полон и точен перевод, вышедший в серии «Зарубежная фантастика», я не готов ответить, учитывая уже упомянутые нами сокращения, которым подвергались произведения Кларка до и после публикации «Фонтанов», несмотря на реноме сэра Артура как писателя прогрессивного и если не «друга СССР» (может быть кто помнит, что имелся у зарубежных деятелей культуры и подобный неофициальный статус), то, во всяком случае, человека вполне доброжелательного к Советскому Союзу.
(Здесь можно отметить, что Кларк в свою очередь знатно «потролил» СССР послебрежневского-догорбачёвского периода, получившего наименование «гонки на лафетах», когда один престарелый Генеральный секретарь с регулярностью раз в год сменял другого почившего от старости Генерального секретаря. Роман «2010: Одиссея-2» имел двойное посвящение: Алексею Леонову и опальному академику Сахарову, а экипаж советского космического корабля «Леонов» состоял из людей, носящих имена и фамилии известных диссидентов. Но это так, к слову.)
Ткань романа «Фонтаны рая» составляет переплетение трех основных сюжетных линий. Первая из них и наиболее очевидная — история разработки и реализации грандиозного проекта строительства космического лифта. Вторая — линия космического инопланетного зонда, прибывшего в Солнечную систему и вступившего в контакт с человечеством в полном соответствии с теми заповедями и духом, который лежали в основе Великого Кольца, придуманного Иваном Ефремова (дух Ефремова вообще весьма ощутим в романе Кларка, но опять же: вряд ли сэр Артур вдохновлялся непосредственно «Лезвием бритвы» или «Туманностью Андромеды»). И, наконец, третья линия — история принца Калидасы и его инженерного шедевра — Фонтанов рая.
Первая сюжетная линия — перипетии строительства космического лифта — при ближайшем рассмотрении не производит впечатления определяющей. Сами вехи строительства как таковые даны весьма скудно, особенно в сравнении с описанием начального этапа проекта, когда идея грандиозного сооружения постепенно овладевала массами, а главный герой вступал в противостояние с религиозной общиной, по странной случайности занимающей то единственное место на планете, где вообще возможно возведение космического лифта на том уровне технологий, какой достигнут в XXIII веке.
Символика тут очевидная — на пути прогресса становятся последователи культа, не желающие смириться с тем, что эпоха религий окончательно канула в Лету. В романе прямо указывается: такие когда-то мировые религии, как христианство и ислам, в будущем практически утратили свое влияния, и лишь буддизм еще как-то теплится в Тибете и на Тапробани, острове, избранным инженером Морганом для строительства космического лифта. Несмотря на все убеждения, научные доводы и угрозы, упрямые монахи не желают уйти из монастыря, расположенного на вершине священной горы, тем самым уступив дорогу прогрессу.
Однако что же стало причиной угасания религии на Земле? Почему в XXIII веке христианство, ислам, буддизм и прочие культы утратили былое могущество и свое влияние на историю человечества? И вот здесь начинается самое интересное. Убийцей земных религий, если можно так выразиться, оказался межзвездный зонд — посланник далекой цивилизации, вступивший в контакт с человечеством.
Возвращаясь к варианту романа, опубликованному в «Технике — молодежи», следует отметить, что наибольшему сокращению оказалась подвергнута именно эта линия — линия противостояния науки и религии, которая подана через беседы, которые ведут межзвездный зонд и человечество.
В оригинальном тексте романа тема религии занимает существенное место в радиообмене между посланником далекой цивилизации и представителями Земли. Вообще возникает ощущение, что ведение диспутов на религиозные темы и является настоящей задачей миссии инопланетного зонда: он выступает в роли этакого культреггера, сеющего семена просвещения среди отсталых народов. Так, ознакомившись с наиболее важными христианскими трактатами, посвященными богу и вере, автомат отыскивает в них массу логических нестыковок, которые и предъявляет человечеству как убедительное доказательство неустранимой внутренней противоречивости религиозных догматов. Из чего неминуемо следует вывод: тысячелетия истории, которые человечество потратило на их выработку, в общем-то потрачены на пустышку, каковой является идея Бога.
Однако даже не это обусловило крах религиозных догм. Религия вполне успешно противостояла и не таким вызовам, как какие-то там логические нестыковки в её догматах. Да и вряд ли кто на Земле с особым интересом воспринял бы заявление звездного зонда, по сути — всего лишь машины, искусственного интеллекта, о том, что человечество-де на протяжении тысячелетий занималось вещами, не имевшими смысла.
Артур Кларк писал не антирелигиозную агитку. Поэтому и причину краха мировых религий он придумал более изощренную. Но о ней несколько позже.
Итак, темой, которая увязывает в единое целое три тематических и временных пласта романа (напомню, что прибытие в Солнечную систему звездного зонда произошло за десятки лет до событий, связанных с космическим лифтом, то есть Ванневар Морган живет и действует в постконтактном мире, что важно), является взаимоотношение науки и религии. Если шире — человека и бога, причём скорее бога как концепции, нежели как действительно сущего.
Роман не случайно начинается с линии принца Калидасы. Ведь именно он, по сути не столько узурпатор трона и отцеубийца, сколько гениальный инженер, создает величайшее творение Тапробани — Фонтаны рая, тем самым желая доказать на деле: человек способен стать равным богам с помощью науки, искусства и инженерии. Вот тот камертон, который продолжает звучать на всем протяжении романа, — неукротимое стремление человека стать равным богам.
И в рамках данной темы Морган выступает достойным идейным приемником принца Калидасы, ибо ему приходится приложить массу усилий, чтобы изгнать с вершины горы Шри Канда может быть последних приверженцев религии. Изгнать тех, с кем не смог справиться жестокий диктатор Калидаса. Подчеркну, что удается это сделать лишь с помощью науки, так как во время испытания нити, спускаемой с геостационарной орбиты на место будущего строительства космического лифта, один из религиозных фанатиков пытается помещать эксперименту с помощью искусственного урагана, но тем самым вносит решающую лепту в изгнание буддистов с вершины горы. Крошечные бабочки (по поверьям — души воинов Калидасы, которые стремятся долететь до стен монастыря) благодаря урагану добираются до вершины, и религиозной общине ничего не остается, кроме как следовать древнему пророчеству: монахи должны уйти из того места, куда все же вознеслись души слуг проклятого узурпатора.
Тем самым религия еще раз доказывает собственную нежизнеспособность — жить догмами и суевериями в мире торжества науки невозможно.
Еще одна параллель между судьбами Калидасы и Моргана связана с обстоятельствами их гибели. Принц Калидаса, вопреки советам военачальников отсидеться во дворце на вершине горы, практически неприступном, спускается на равнину вместе с войском, где и терпит сокрушительное поражение от армии сводного брата. Морган в одиночку поднимается на возводимую секцию космического лифта чтобы доставить кислород и питание застрявшим там в результате аварии учёным, но во время спуска на Землю умирает от сердечного приступа. Героям, бросившим вызов богам и решившим встать вровень с ними, нельзя возвращаться назад, на греховную Землю.
По сути, важнейшей информацией, которую принес звездный зонд человечеству, оказалось известие о множественности обитаемых миров в Галактике. Даже в ближайшем звездном окружении Солнечной системы их оказались десятки, находящихся на различных ступенях развития — кто-то на уровне человечества, кто-то ниже, кто-то выше. Но самое примечательное — выяснилось, что выработка религиозных догматов отнюдь не обязательна для всех этих цивилизаций. Даже наоборот: феномен рождения и развития религии достаточно редок среди иных цивилизаций, большинство из них вполне обходится без идеи Бога или иного Творца сущего.
Но смертельный удар по мировым религиям звездный зонд наносит уже на пути к очередной цели своего бесконечного путешествия — он сообщает, что построившая его цивилизация открыла тайну происхождения Вселенной, но чтобы получить эту информацию, землянам необходимо напрямую связаться с хозяевами звездного зонда.
Итак, подведем небольшой итог. Роман Артура Кларка «Фонтаны рая» отнюдь не так прост и прямолинеен, каким кажется на первый взгляд. В нем нашла отражение тема, занимавшая сэра Артура практически на всём протяжении его литературного творчества, а именно — взаимоотношения науки и религии. И при всей своей сугубой научной рациональности Кларк отнюдь не склонен устранять из мира своих произведений концепцию Бога, даже наоборот — он пытается найти ей достойное место в описываемых мирах. Бог для Кларка — это высшая ступень цивилизационного развития, своего рода людены Стругацких, чьи возможности и знания выше понимания обычного человека и человечества в целом. Чтобы встретиться с Божеством, человек должен предпринять космическую одиссею либо погрузиться в глубины собственного психокосма, как дети, претерпевающие эволюционную трансформацию в романе «Конец детства». Но герой может не только устремиться на поиски Бога, он может бросить ему вызов, как бросили вызов Творцу строители библейской Вавилонской башни.
Так не об этом ли в действительности написал роман Артур Кларк? Роман о Вавилонской башне 23 века, ради строительства которой пришлось изгнать бога с его места на вершине горы?
Ранее в рубрике «Из блогов»:
• Андрей Рубанов о романе Шамиля Идиатуллина «Город Брежнев»
• Дмитрий Бавильский о романе Михаила Гиголашвили «Тайный год»
• Swgold: Сага о кольце. О романе Р. Хайнлайна «Между планетами»
• Юлия Зонис о романе Яны Дубинянской «Свое время»
• Николай Желунов. Сжирают ли литературные конкурсы молодых авторов?
• Дмитрий Бавильский о воспоминаниях Ильи Эренбурга в 6 частях «Люди, годы, жизнь»
• Михаил Сапитон о книге Александра Пиперски «Конструирование языков. От эсперанто до дотракийского»
• Станислав Бескаравайный о романе Вячеслава Рыбакова «На мохнатой спине»
• Екатерина Доброхотова-Майкова. Паровоз Стивенсона
• Наталия Осояну о романе Адриана Чайковски «Children of Time» («Дети времени»)
• Дмитрий Бавильский. «Высокий замок». Воспоминания Станислава Лема в переводе Евгения Вайсброта
• Swgold: Опус № 67. О романе Р. Хайнлайна «Красная планета»
• Станислав Бескаравайный о книге Алексея Иванова «Вилы»
• Наталия Осояну о романе Йена Макдональда «Новая Луна»
• Владимир Данихнов об антологии «Самая страшная книга 2016»
• Дмитрий Бавильский о романе Антонии Байетт «Детская книга» в переводе Татьяны Боровиковой
• Наталия Осояну о дилогии Кэтрин М. Валенте «Сказки сироты»
• Михаил Сапитон о романе Джонатана Литтелла «Благоволительницы»
• Swgold: Бомбардир из поднебесья. О романе Р.Хайнлайна «Космический кадет»
• Дмитрий Бавильский о сборнике «эпистолярных» новелл Джейн Остин «Любовь и дружба»
• Юрий Поворозник. «Американские боги»: что нужно знать перед просмотром сериала
• Михаил Сапитон о романе Ханьи Янагихары «Маленькая жизнь»
• Сергей Соболев. Олаф Стэплдон как зеркало научной фантастики ХХ века
• Дмитрий Бавильский о романе Джейн Остин «Мэнсфилд-парк» в переводе Раисы Облонской
• Swgold: Первая юношеская. О романе Р.Хайнлайна «Ракетный корабль «Галилей»
• Маша Звездецкая. Совы не то, чем они кажутся. О романе Василия Мидянина «Повелители новостей»
• Swgold: Вселенная. Жизнь. Здравый смысл. О романе Р.Хайнлайна «Пасынки вселенной»
• Дмитрий Бавильский о книге Антонии Байетт «Ангелы и насекомые»
• Екатерина Доброхотова-Майкова. Почтовые лошади межгалактических трасс