Михаил Зыгарь. Империя должна умереть. История русских революций в лицах. 1900-1917
М.: Альпина Паблишер, 2017
Краткую характеристику книге дает Константин Мильчин в своем обзоре в журнале «Русский репортер»: «Журналист, а теперь в большей степени писатель Михаил Зыгарь превратил свой проект “1917. Свободная история” в толстенную книгу о том, как Российская империя была обречена, и — внимание, сюрприз, — умерла. Изложение фактов здесь в равной степени любопытное и претенциозное, но более всего раздражают сноски, в которых автор находит каждой глупости царской власти соответствие в виде глупости нынешней российской власти. Впрочем, видимо, книга настолько уже изначально рассчитана на перевод, что о чувствах русского читателя никто и не думал».
Полина Рыжова в обзоре «Новинки нон-фикшн. Вторая половина октября» (сайт «Горький») подчеркивает детальность книги Михаила Зыгаря: «Тут много ярких деталей. Милюков с вещами едет в тюрьму, но по воскресеньям в тюрьму не принимают, и он приезжает на следующий день. Троцкий остается единственным постояльцем в финском пансионе и, погруженный в думы о России, совсем не беспокоится о том, что в соседней комнате лежит тело умершей хозяйки.
В этом пазле сюжетов становится хорошо видно, что история русских революций — это скорее копошение человеческого муравейника, цепочки предсказуемых и непредсказуемых событий, чем результат исключительно ошибок императора или только заговора революционеров. Наверное, это самый важный эффект от прочтения “Империи” в эпоху поиска простых ответов на непростые вопросы...»
Константин Мильчин в рецензии «Повесть временных лет: “Империя должна умереть” Михаила Зыгаря» («ТАСС»), напротив, выражает недовольство изобилием не связанных общей концепцией деталей: «Это какое-то бесконечное подмигивание читателю. 900 страниц текста не написаны, а наподмигиваны. При этом никакой концепции в тексте нет. Просто краткое изложение того, что Зыгарь с коллегами прочитали в мемуарах и исторических книгах и теперь нам рассказывают. Это крайне печально, изложение истории без концепции — это всего лишь перечисление фактов, пусть и не самых распространенных. <...>
По сути, выбор событий определяется тем, имеют ли они подходящие параллели в нашем времени или не имеют. Собственно, тут нет особой инновации. Текст, стоящий у начала начала русского историеписания, построен ровно по похожему принципу.
“Повесть временных лет” — очень специфический исторический источник. Некоторые события упомянуты там во многом потому, что имеют параллельные места в Священном Писании. Это не историческая хроника, а сборник притч.
Подобную антологию притч о русских революциях написал и Михаил Зыгарь, наш современный Нестор. Хорошо ли это? Не знаю. По мнению ряда историков, “Повесть временных лет” писалась в ожидании неизбежного конца света».
Галина Юзефович в обзоре «Что не так с книгой “Империя должна умереть” Михаила Зыгаря» (сайт «Медуза») называет неудачной попытку актуализировать события столетней давности: «Дидактическая заостренность (так драматически несхожая с прекрасной безоценочностью “Всей кремлевской рати”, предыдущей книги автора) и составляет основной недостаток “Империи”, из которого растут все прочие. Настойчивое стремление смотреться в прошлое как в зеркало порождает бесконечную череду мелких, но раздражающих неточностей. В поисках актуальных сближений автору все время приходится идти на упрощения, сопоставлять принципиально несхожие вещи и насиловать историческую реальность множеством иных способов. <...>
Главная беда книги состоит в том, что автору совершенно неинтересна описываемая эпоха как таковая и он не любит своих героев. Все они — и художники, и писатели, и революционеры, и министры, и члены императорской фамилии — исполняют у Михаила Зыгаря роль безвольных статистов, единственная функция которых — на разные лады подкреплять собственными словами и судьбами базовую идею автора о необходимости учиться, избегать ошибок и делать выводы...»
Ту же особенность книги отмечает и Мария Божович в статье «Непараллельная история» («Harvard Business Review»): «Проблема тут не в самих параллелях, а в том, что книга была бы хороша и без них. Это какое-то внешнее украшение, как и, например, совершенно произвольный, непонятно на чем основанный современный эквивалент старых денежных сумм, который тоже дается в сносках. Автор с первых же строчек предупреждает, что работал как журналист, а не историк, но напрасно он скромничает. “Империя должна умереть”, конечно, не исследование и не монография — очень много народу принимало участие в этой работе. Но это отличная, очень живая популяризация, сборник сюжетов, которые интересно читать с любого места и которые действительно складываются в историю смертельной болезни и последующего крушения огромной, могущественной страны. А уж параллели мы, если понадобится, проведем сами».
Еще жестче отзывается о книге Сергей Князев в обзоре «Ничем иным это закончиться не могло. Взгляд на Октябрьскую революцию из XXI века» («Деловой Петербург»): «Когда читаешь “Империю”, которая, оказывается, должна умереть (почему должна? Кому, спрашивается, должна?), не покидает ощущение, что автор так и не попрощался с персонажами книги про рать и пытается договорить то, что не договорил тогда. Девятьсот с лишним страниц, одна только библиография — больше пятидесяти.
Летопись жизни столетней давности. Толстой, Блок, Мережковский, Гиппиус, Ленин, Троцкий (на фото), Дягилев со своими любовниками, Матильда, натурально, с великими князьями — и тут же в сносках Pussy Riot, дело ЮКОСа, Чубайс, Путин, Навальный, администрация президента. Ходорковский — это новый Савва Морозов? Ну где имение и где наводнение? Вся эта огромная работа немалого количества людей, которым Михаил Зыгарь говорит слова признательности в предисловии, она была проделана для чего? Чтобы произнести в финале глубокомысленное: “1917 год — это родовая травма российского общества… Опыт Гражданской войны и последующего террора заставляет новые поколения россиян вновь и вновь задавать себе вопрос: не пора ли уезжать? Не будет ли потом слишком поздно?..” История оказывается служанкой даже не идеологии, а напыщенной поверхностной публицистики...»
С коллегами не соглашается Владислав Толстов в обзоре «Книги-скандалы: новый роман Пелевина и “Империя должна умереть”» («БайкалИНФОРМ»): «Приходилось читать, что, мол, главное достоинство книги Зыгаря (и чуть ли не ради этого он ее написал) — это “аналогии”. Зыгарь каждому событию, явлению или личности в предреволюционной истории 1900-1917 года подобрал пару, аналог из нашей современности. Поэтому да, читайте сноски, а не только текст. И узнаете, что Горький сравнивается с Гарри Каспаровым, царское министерство внутренних дел — с нынешней администрацией президента, а министерство двора — с ФСО. Скандал в военном министерстве Сухомлинова — это почти как скандал с министерством обороны Сердюкова и так далее. Вообще-то это такая давно известная игра — что история повторяется, что ничего не ново под луной и все уже было. Но именно эти аналогии, которыми все так восхищаются, мне показались излишне натянутыми и порой, в общем, притянутыми за уши. Ну, если кому-то интересно читать книгу только из-за этих фигушек, да флаг ему в руки.
Мне же интересно другое. Необычный эффект, который появился у Зыгаря скорее всего благодаря именно этому проекту “1917”. Он рассказывает о деятелях и политиках России столетней давности так, словно они все еще живы, все еще действуют, совершают свои великие дела и творят несусветные глупости — не чувствуется дистанции между ними и автором, как будто ведется прямой репортаж. Это действительно необычный эффект, и именно он делает чтение книги “Империя должна умереть” не только занимательным, но и поучительным. В том смысле, что эти страсти, споры, размолвки и общественные переживания, происходившие в нашей стране сто с лишним лет назад — они по-прежнему актуальны, важны и никуда нам от них не деться. Хорошая книга, очень хорошая».
Ранее в рубрике «Спорная книга»:
• Яна Вагнер, «Кто не спрятался»
• Алексей Сальников, «Петровы в гриппе и вокруг него»
• Ольга Славникова, «Прыжок в длину»
• Тим Скоренко, «Изобретено в России»
• Сергей Кузнецов, «Учитель Дымов»
• Герман Кох, «Уважаемый господин М.»
• Антон Понизовский, «Принц инкогнито»
• Джонатан Коу, «Карлики смерти»
• Станислав Дробышевский, «Достающее звено»
• Джулиан Феллоуз, «Белгравия»
• Мария Галина, «Не оглядываясь»
• А. С. Байетт, «Чудеса и фантазии»
• Сборник «В Питере жить», составители Наталия Соколовская и Елена Шубина
• Хелен Макдональд, «Я» — значит «ястреб»
• Герман Садулаев, «Иван Ауслендер: роман на пальмовых листьях»
• Галина Юзефович. «Удивительные приключения рыбы-лоцмана»
• Лев Данилкин. «Ленин: Пантократор солнечных пылинок»
• Юрий Коваль, «Три повести о Васе Куролесове»
• Шамиль Идиатуллин, «Город Брежнев»
• Алексей Иванов, «Тобол. Много званых»
• Владимир Сорокин, «Манарага»