Лев Данилкин. Ленин: Пантократор солнечных пылинок
М.: Молодая гвардия, 2017
О некоторых важных обстоятельствах создания этой книги рассказывает в «Дневнике читателя» (радио «Sputnik») Наталья Ломыкина: «Во время работы над биографией Данилкин изрядно поколесил по свету вслед за своим героем — Ленин был очень увлеченным путешественником. Так что читателя ждут не только факты и их сопоставительный анализ, но и личные впечатления автора текста, который заглядывает в окна дома Ульяновых в Симбирске, удивляется климату в Шушенском, по-новому оценивает Казань, смотрит из окна паба на нетуристический Мюнхен и так далее. Плотный, очень насыщенный текст “Пантократора” — это еще и тревелог по ленинским местам, по которым Данилкин носится с азартом ДэнБрауновского профессора Лэнгдона в попытке разгадать код вождя революции».
Татьяна Ковалева и Александр Панов в обзоре «Все мы немного хакеры» (газета «Труд») формулируют главную задачу, которая стояла перед Львом Данилкиным: «Титанические пятилетние труды автора увенчались 800-страничным результатом. Войдя во вкус, он не только проштудировал 55 томов ПСС вождя, но и проехал по ленинским местам, изучив даже меню европейских ресторанов, в которых Ильичу доводилось обедать. Ничто не мешает Данилкину легко скакать от детства к кончине, а главу про швейцарский период начать побегом смертельно больного Ленина из Горок в Кремль — за тремя томами Гегеля, конспектированного еще в Цюрихе. Забавны и переклички давно ушедшего с современностью. Например: “...для конца XIX века Чернышевский был кем-то вроде тогдашнего Пелевина”. Или: “Ульяновы образца середины 1880-х похожи на семью из рекламы стирального порошка”. Через все эти несерьезности, через детали вроде пристрастия Ленина к велосипедам и шляпам наш биограф незаметно подбирается к главному: как этот путешественник, шутник и обитатель библиотек чуть ли не в одиночку устроил революцию, сокрушив империю».
Константин Мильчин в рецензии «Ленин в бургерной» (информационное агентство «ТАСС») концентрируется на мотивах Льва Данилкина: «Таких текстов про Ленина никогда не писали. Мало кому в наше время придет в голову идея читать собрание сочинений Ленина и изучать связанные с ним документы, за исключением академических историков и особенно рьяных активистов левацких партий. Данилкин по взглядам, конечно, левый, но на какой-то свой особый манер. И он Ленина изучил, перевел на свой собственный язык. <...> Зачем написана эта книга? “Пантократор...” кажется странным экспериментом, в котором автор доказывает самому себе, что может абсолютно все. Например, актуализировать Ленина, не бородатого классика из советской традиции и не кровожадного маньяка из антисоветской. Привести его в Москву второй половины 2010-х, усадить в барбершоп, в бургерную, в крафтовую пивную, на велодорожку, сводить в “Гараж” и парк Горького. Историчен ли этот Ленин? Да какая разница. Читайте эту биографию как прозу. Так она вам доставит удовольствие».
Однако Илья Стогов от этой прозы никакого удовольствия не получил, о чем сообщает читателям в статье «Когда стал Ленин маленьким» («Санкт-Петербургские Ведомости»): «Не переставая улыбаться, Данилкин препарирует студенческие конспекты будущего вождя, дегустирует любимые сорта его пива, жонглирует цитатами. Но знали бы вы, как устал я от этих восьми сотен страниц, прежде чем добрался до последней.
Из книги я узнал громадное количество всякой всячины. Не узнал одного: какое отношение лысоватый и полный Владимир Ульянов имеет к тому великому и ужасному Ленину, имя которого когда-то носил мой город. По одной простой причине: ничего великого и ужасного во всей этой истории не было. Учеба через пень-колоду. Склоки с некрасивой женой. Вечно хлопочущая рядом сестра Мария Ильинична. В грозную поступь истории могли верить неграмотные крестьяне, встречавшие Ленина у Финляндского вокзала, но стоит ли верить в эти затасканные стереотипы нам, живущим в просвещенном XXI столетии и носящим в карманах модных штанов удивительные заморские гаджеты?»
Те же нотки разочарования звучат в обзоре Галины Юзефович (сайт «Медуза»): «Демонстративный отказ от оценочности, подчеркнутое стремление рассматривать героя исключительно в категориях “интересности” и “прикольности”, из важного (без всякой иронии) достоинства оборачивается не менее существенным недостатком. В отсутствие концептуального каркаса любой факт, добытый (надо полагать, не без труда) Данилкиным, оказывается бесценным и, следовательно, подлежащим включению в книгу просто в силу наличия. В результате количество тех самых “солнечных пылинок”, которые должны покорно сложиться в образ пантократора-Ильича, оказывается заведомо неперевариваемым. Каждое случайно упомянутое имя становится началом лабиринта, каждая глава — садом расходящихся тропок, и потому различить за деревьями лес — решительно невозможно. На выходе, получив немало удовольствия от чтения и узнав много нового, мы едва ли сможем сказать о данилкинском герое что-то определенное. А это значит, что возврат к извечным бинарным оппозициям “великий вождь”-“великий злодей”, от которых Данилкин так упорно пытается увести своего читателя, все равно трагически неизбежен».
Еще радикальнее эту мысль выражает журналист Андрей Бабицкий в статье «Ленин как пустота» (сайт «Горький»): «От биографии ждешь не рассказа о том, как складывалась у кого-то жизнь, а представления, что он сделал со своей жизнью. Ленин был кто? Он был гениальный политик? Большой философ? Одержимый властью интриган? Безжалостный в своих чаяниях утопист? Ни рассказ о Ленине, ни его апология (если Данилкин ставил перед собой такую задачу, а, судя по всему, ставил и ее) невозможны без этого представления. Но вся беда в том, что данилкинский Ленин именно и есть, что пантократор солнечных пылинок, и за этой мессианской формулировкой скрывается не то, о чем вы могли бы подумать, а постмодернистская пустота. Тут есть вроде отсылка к Гегелю, но страницы, посвященные философии, как раз самые слабые. “Великий велосипедист, философ, путешественник, шутник, спортсмен и криптограф” — так характеризует героя обложка книги; то есть — никто. Некоторые биографии грешат тем, что нам уже на первой странице сообщают: дворецкий — убийца. Но гораздо хуже, когда книга прочитана, а кто дворецкий так и неизвестно и кто убийца — тоже. Как будто Данилкин искал 700 страниц своего Ленина — и не нашел».
Зато обозреватель «Литературной газеты» Арсений Замостьянов в рецензии «Ильич уходит от погони» отзывается о книге с глубоким удовлетворением: «В мечтах и деяниях Ленина Данилкин видит ключ к нынешней и будущей действительности. <...> Он стал завзятым коллекционером Ленина. Проездился по миру, не упуская из виду «ленинские места», проникся артефактами. Из осколков, запахов и пересудов сложилась психология героя — нервного и мощного.
Серьёзность и уважение к предмету коллекционирования — таков метод Данилкина. Его логика протестует, сталкивается с прямолинейными трактовками: “Если считаем Ленина взломавшим Историю хакером — должны допустить, что История несовершенна и нуждается в созидательном разрушении”. Составлен “Пантократор” изобретательно, порой по-прохановски барочно, но в основе своей рационально. По-ленински боевито и рассудочно. И в этом есть обаяние».
Высоко оценивает итоги работы автора «Пантократора...» Федор Косичкин в обзоре «Рассказы о Ленине» (сайт «Год литературы»): «Он не только перелопатил полное собрание ленинских сочинений. Но и хорошо помнит классический ныне постмодернистский рассказ Пелевина “Хрустальный мир”, в котором Октябрьская революция объясняется тем, что два декадентствующих юнкера слишком увлеклись кокаином, и не менее классический прогон Курёхина и Сергей Шолохова “Ленин — гриб”. А, как уже было сказано, в год столетия русской революции выход новой книги о Ленине был неизбежен.
Но это единственное, что в этой книге предсказуемо. Все остальное — полная неожиданность. Сменив изящный макбук глянцевожурнального обозревателя на полноразмерный десктоп биографа, Лев Данилкин остался столь же независим и резок в суждениях».
Ему вторит Павел Пряников в статье «Ленин как прогрессор» (сайт «Горький»): «Путь Данилкина верен. К 2017 году о Ленине написаны тысячи книг, десятки тысяч научных работ. Шанс отыскать в архиве что-то новое — нулевой. Но мало кто пробовал погрузить вождя в контекст того времени. <...> На Ленина послереволюционного Данилкин смотрит уже как на нашего современника. Дело сделано, доктор Ливингстон основал свое государство: “Сам Ленин ничего не изобретал и даже автомобиль не водил, но еще до революции имел обыкновение вглядываться в хрустальный шар, предсказывающий будущее. Он проглатывал фантастические романы про инопланетян, проявлял интерес к разного рода паранормальным явлениям и альтернативным технологиям; после 1917 года эта страсть получила новый импульс. На последних страницах книги встречается даже одно из любимых выражений евразийца Дугина про "солярного вождя"”. Чуть дальше цитируется космист Морозов, грезивший об оживлении праха предков. Лев Данилкин на страницах своей книги Ленина точно оживил».
Итог заочной дискуссии подводит Дмитрий Быков в развернутой рецензии «Очень своевременная книга» («Афиша-Daily»): «Разумеется, это книга не об одном из масштабнейших диктаторов-истребителей в истории человечества — это книга о человеке, разрушившем рабство, упразднившем одну из самых архаичных политических систем. Ее цель вовсе не в том, чтобы вернуть Ленина в российский пантеон или сделать из него кумира молодежи. Ее цель в том, чтобы заразить читателя тем самым азартом, а уж на что он его направит — на собственную карьеру, уличную борьбу или проведение чужих свадеб в качестве аниматора, — его личное дело. <...> Инъекция здравомыслия, справедливости и здоровой злости — вот что такое эта книга. И чем больше этой самой злости она вызовет — даже у тех, кто ее не примет и разнесет в пух и прах, — тем скорей что-нибудь изменится к лучшему. В этом еще одна важная и, пожалуй, симпатичная черта Ленина: он добавляет масштаба не только своим союзникам и биографам, но и врагам».
Ранее в рубрике «Спорная книга»:
• Юрий Коваль, «Три повести о Васе Куролесове»
• Шамиль Идиатуллин, «Город Брежнев»
• Алексей Иванов, «Тобол. Много званых»