Ханья Янагихара. Люди среди деревьев
М.: АСТ. Corpus, 2018
Данил Леховицер в обзоре «10 ожидаемых книг 2018 года» («The Village») подчеркивает, что нет никакого сходства между «Маленькой жизнью» и дебютом Янагихары: «“Маленькая жизнь” Ханьи Янагихары оказалась в каком-то полушажке от Букеровской премии, что, впрочем, не помешало ей стать одним из самых обсуждаемых романов 2016-го, да и 2017-го. С уверенностью можно предположить, что и “Людей среди деревьев” ждет та же популярность. Однако дебют Янагихары ничуть не похож на многим полюбившуюся “Маленькую жизнь”: по сюжету доктор Нортон Перина отправляется на микронезийский остров Иву-Иву, чтобы отыскать исчезнувшее племя, а находит не только его, но и секрет долголетия, ради которого исследователь готов пойти на все. Книга о том, как научный интерес превращается в корыстный, а сенсационные открытия — в целый ряд катастроф».
Сергей Кумыш в рецензии «О музыке, бессмертии и гриппе: главные книжные новинки февраля» («Posta Magazine») подробнее рассказывает об обстоятельствах выхода романа в России: «Дебютный роман Ханьи Янагихары о судьбе вымышленного лауреата Нобелевской премии, все достижения которого были в одночасье перечеркнуты внезапно разгоревшимся вокруг него сексуальным скандалом, выходит в России на несколько месяцев позже первоначально запланированного срока, и в самом этом факте видится какая-то поистине вселенская ирония: недавние разговоры о деле невымышленного голливудского продюсера, на продолжительное время заполнившие практически все информационное поле русского народного интернета и периодически выплескивавшиеся из виртуального пространства в кухни нешуточными дебатами, сходят на нет, и есть надежда, что книга “Люди среди деревьев” будет прочитана не как неожиданно злободневная проза, а как хороший и умный роман, и это первое, что стоит о нем знать. Повествование по большей части ведется от лица ученого Нортона Перины, посвятившего годы и годы своей жизни разработке средства, на десятилетия замедляющего старение, а в перспективе сулящего бессмертие. Цель вроде как благая, если не считать того, что попутно действия главного героя приводят к разрушению локальной экосистемы целого архипелага в Тихом океане и полному истреблению редчайшего вида черепах, мясо которых содержало чудодейственные животворящие микроэлементы. <...> Одним словом, персонаж более чем спорный, плюс, уже на первых страницах читатель получает пока не подтвержденную информацию о его весьма своеобразных сексуальных предпочтениях и аппетитах, а также о том, что пишет он историю своей жизни, находясь в тюрьме. Правда, как несложно догадаться, откроется лишь в самом конце. Что любопытно, к этому моменту мы будем знать о Перине так много, что ни шокировать, ни ошеломить, ни что-то дополнительно прояснить или кого-то в чем-то переубедить это знание вряд ли способно. Впрочем, готовых оценок книга Янагихары и не предполагает; как относиться к главному герою, читатель в конечном счете решает сам».
Анастасия Завозова в обзоре «10 главных переводных романов 2017 года» («Esquire») сопоставляет структуру «Людей среди деревьев» и «Маленькой жизни»: «Даже, пожалуй, хорошо, что Янагихару у нас переводят не по порядку. Для тех, кто прочитал “Маленькую жизнь”, “Люди среди деревьев” могут стать чем-то вроде нелинейного зеркального продолжения ее черной-черной сказки. В “Маленькой жизни” читатель выкручивал себе глаза над калейдоскопными страданиями человека, подвергшегося насилию; в “Людях” показан взгляд сильного на слабого, история человека, который оказался в ситуации, когда он заведомо сильнее не просто окружающих, но буквально всего окружающего, и он этой ситуацией пользуется. <...>
Внутреннее устройство этого романа — особенно если его сравнивать с подчеркнуто нереальным, отгороженным миром “Маленькой жизни” — с виду как будто бы понятнее, привычнее. Здесь есть узнаваемые структурные и сюжетные черты, от дневниковых вставок до будней антропологов (с обрядами инициации и поеданием черепашьей плоти, само собой), но в какой-то момент, незаметно для читателя, “Клуб кинопутешественников” воспринимается как сцена из “Даун-хауса”, когда ноги Настасьи Филипповны уже съедены и ничего ты тут не поделаешь».
Сравнивает манеру подачу материла в двух романах американской писательницы и Галина Юзефович в обзоре «“Люди среди деревьев” и еще два отличных романа» («Медуза»): «Янагихара словно сознательно сглаживает эмоциональный диапазон своего текста. Нарочито бесстрастный, бессердечный рассказчик отбрасывает длинную тень на собственную историю, и она, в свою очередь, тоже оказывается до странного выровненной, лишенной сколько-нибудь заметных пиков и спадов. Если в “Маленькой жизни” Янагихара мастерски работает на контрапункте — ровный, приглушенный голос автора против кровоточащего объекта описания, то в “Людях среди деревьев” повествовательная манера идеально гармонирует с содержанием. Как результат, даже в самых душераздирающих и болезненных моментах читателю удается без труда сохранять внешнюю позицию, с интересом, но без горячей персональной вовлеченности наблюдая за тем, что происходит внутри текста.
Внутри же происходит немало любопытного: Янагихара размышляет об ответственности и разных ее аспектах, о множественных путях, которыми развивается наука, и о возможности выбора между ними, о постколониальном сознании, о глобализме и локальной идентичности, об относительности ценностей, кажущихся нам незыблемыми, и тому подобных важных вещах. В своем первом романе писательница, намеренно или нет, но удерживает себя в пространстве собственно литературы, не прибегая к тем подлинно магическим практикам, к которым, как мы все знаем, она обратится в “Маленькой жизни”. С этой — сугубо литературной, культутрно-интеллектуальной — задачей Янагихара справляется неплохо (пожалуй, даже очень неплохо), но, честно говоря, колдовство удается ей значительно лучше».
А вот Данияр Молдабеков в рецензии «Великие джунгли Ханьи Янагихары и скучное одиночество Июнь Ли» («Власть») сопоставляет книгу Янагихары с другим новым для российского читателя переводным романом, «Добрым одиночеством» Июнь Ли: «“Люди среди деревьев” — заметно сильнее “Доброго одиночества”. Причин здесь несколько (например, у Янагихары просто от природы длинное, романическое дыхание, а у Июнь Ли — короткое; даже выглядят они соответственно: Янагихара — дородная и улыбающаяся с, как говориться, крепкой костью, Июнь Ли — маленькая и тоненькая, и имя у нее напоминает тихий и коротенький ручеек, плывущий подальше от горы Яна-ги-ха-ры), а одна из них заключается в том, что история, описанная Янагихарой, лишь отчасти художественная: за ней, как почти за всяким большим произведением искусства, стоит нечто подлинное — в случае с Янагихарой, это знакомство ее семьи с Дэниелом Карлтоном Гайдузеком, реальным лауреатом Нобелевской премии, исследователем болезней аборигенов Новой Гвинеи, обвиненным в педофилии».
И, наконец, Алексей Поляринов в статье «В ожидании “Маленькой жизни”» («Горький») объясняет, почему дебютный роман Янагихары при всех своих достоинствах не стал международным бестселлером: «В “Людях в деревьях” есть все необходимые ингредиенты Великого Американского Романа:
1) масштабный замысел: сюжет вращается вокруг открытия белка, замедляющего старение, то есть фактически “эликсира молодости”;
2) социальная критика: история о фармакологических компаниях, жадность которых стала причиной исчезновения целой культуры на острове в Микронезии;
3) сюжетная рамка, отсылающая к “Лолите”: главный герой — ненадежный рассказчик — пишет мемуары, пытаясь избежать обвинений в растлении малолетних.
И все же ни похвалы критиков, ни огромный размах не обеспечили роману особый успех у читателей. Да и сама Янагихара спустя два года в интервью для The Guardian сказала: “Это не та книга, в которую можно влюбиться”. И написала следующую, в которую влюбились все».
Ранее в рубрике «Спорная книга»:
• Антон Долин, «Оттенки русского»
• Гарольд Блум, «Западный канон»
• Мария Степанова, «Памяти памяти»
• Джонатан Сафран Фоер, «Вот я»
• Сергей Шаргунов, «Валентин Катаев. Погоня за вечной весной»
• Александра Николаенко, «Убить Бобрыкина»
• Павел Басинский, «Посмотрите на меня»
• Андрей Геласимов, «Роза ветров»
• Михаил Зыгарь, «Империя должна умереть»
• Яна Вагнер, «Кто не спрятался»
• Алексей Сальников, «Петровы в гриппе и вокруг него»
• Ольга Славникова, «Прыжок в длину»
• Тим Скоренко, «Изобретено в России»
• Сергей Кузнецов, «Учитель Дымов»
• Герман Кох, «Уважаемый господин М.»
• Антон Понизовский, «Принц инкогнито»
• Джонатан Коу, «Карлики смерти»
• Станислав Дробышевский, «Достающее звено»
• Джулиан Феллоуз, «Белгравия»
• Мария Галина, «Не оглядываясь»
• А. С. Байетт, «Чудеса и фантазии»
• Сборник «В Питере жить», составители Наталия Соколовская и Елена Шубина
• Хелен Макдональд, «Я» — значит «ястреб»
• Герман Садулаев, «Иван Ауслендер: роман на пальмовых листьях»
• Галина Юзефович. «Удивительные приключения рыбы-лоцмана»
• Лев Данилкин. «Ленин: Пантократор солнечных пылинок»
• Юрий Коваль, «Три повести о Васе Куролесове»
• Шамиль Идиатуллин, «Город Брежнев»
• Алексей Иванов, «Тобол. Много званых»