Номинация: рецензия
Кристофер Прист. Островитяне
М.: Э: Fanzon, 2017
Что можно сказать об Архипелаге Грез? Пожалуй, что это – самый большой географический объект некой безымянной планеты. Он состоит из множества островов. Сколько их? Вот здесь и начинаются сложности – по разным прикидкам, число островов колеблется от нескольких сотен до нескольких сотен тысяч. Никто не может подсчитать их количество, и бесполезно смотреть на карту – точной карты архипелага нет и быть не может.
Что можно сказать об Архипелаге Грез? Пожалуй, что его не существует. Он придуман британским писателем Кристофером Пристом в семидесятых годах двадцатого века, описан в ряде рассказов и четырех романах. Впрочем, один из этих романов, «Сближение», говорит, что Архипелаг точно так же реален, как наш с вами мир, а другая книга, «Лотерея», осмеливается намекнуть, что вымышлена как раз наша Земля, а вот Архипелаг существует на самом деле.
Так что же можно сказать об Архипелаге Грез? Пожалуй что ничего конкретного. И если вы надеетесь, что роман «Островитяне», притворяющийся путеводителем по этому удивительному миру, чуть развеет туман неопределенности – вы ошибаетесь. Станет только хуже. Не забывайте, этот роман создан Кристофером Пристом (если, конечно, этот писатель вообще существует) – литературным фокусником, одержимым трюками и иллюзиями, отражениями и двойниками, ненадежными рассказчиками и ложными уликами. Его коронный ход – забросить читателя в середину зеркального лабиринта, где каждое стекло искажено чуть иначе, чем другие, и заставить искать выход.
Зачастую главный трюк заключается в том, что выхода на самом деле нет – или он ведет в еще больший лабиринт.
Роман открывается предисловием, написанным от лица одного из самых популярных писателей Архипелага – Честера Кэмстона, человека, ни разу в жизни не покидавшего родной остров, и лишь приблизительно представляющего, что находится за его пределами. Кэмстон честно говорит читателю, что книга абсолютно бесполезна и не может создать даже приблизительной картины того, что такое Архипелаг Грез. А потом начинаются статьи об островах, расположенные в алфавитном порядке, и кажется, что Прист действительно создал энциклопедию своего мира – с подробными рассказами о достопримечательностях, местной валюте, обычаях, знаменитостях, ветрах, отношении жителей к сексуальным практикам… Часть статей отсылает к ранним произведениям цикла – рассказам из сборника «Архипелаг Грез» и роману «Лотерея», и мы узнаем больше о смертоносных насекомых-траймах и о лотерее, призом в которой является бессмертие. Выходит, это не роман, а что-то вроде сборника дополнительных материалов к циклу?
Но первое впечатление обманчиво. Постепенно читатель замечает, что некоторые имена в статьях – в основном деятелей искусства вроде писателей и художников – начинают повторяться. Кажется, что к финалу книги можно будет составить полные биографии этих людей. Это не так. Какие-то детали всегда будут не совпадать, казаться лишними, и даже хронологию событий восстановить не получится, ведь само время на Архипелаге Грез зыбко и непостоянно.
Дальше – больше. Некоторые статьи оказываются вовсе не статьями, а рассказами, письмами, свидетельскими показаниями. Часть из них увязывается с линиями, проходящими через весь роман, часть остается самодостаточными историями. Из таких вот чужеродных вкраплений начинает вырисовываться самая, пожалуй, заметная сюжетная нить книги – история убийства мима Коммиса на острове Гоорн. Так что же – на самом деле книга оказывается детективом, который лишь притворился путеводителем?
Увы, и это не так. Настоящий детективный роман в какой-то момент начинает отсекать вероятности, пока не приходит к единственной, неопровержимой версии событий. Но в «Островитянах» каждая новая деталь лишь множит количество вопросов, и так происходит до самого финала – который ничего не объясняет.
Один из излюбленных приемов Кристофера Приста – вставить в текст деталь, которая будет служить метафорой самой книги. В случае с «Островитянами» такая деталь – наличие в Архипелаге Грез трех островов со схожими названиями, входящих в составы трех островных групп со схожими названиями. При этом одной из этих островных групп (а значит, и входящего в нее острова) может не существовать, а значит, все сведения о ней не имеют никакого смысла либо на самом деле относятся к двум другим группам. Впервые на эту деталь обращает внимание Честер Кэмстон, автор предисловия. Ну, вы знаете, тот самый, который умер задолго до выхода книги и никак не мог написать к ней вступительного слова.
Читатель, который хочет получить от «Островитян» хоть какую-то непротиворечивую картину событий, должен всегда помнить об этих трех (двух?) островных группах. Все содержащиеся в книге сведения не смогут сложиться в единый паззл. Что-то все равно придется отбросить. В этом, пожалуй, и заключается главный посыл романа – мир невозможно описать полностью. Всегда будут появляться какие-то новые сведения. Всегда что-то будет ускользать от внимания. Всегда будут элементы, не подходящие к общей картине. А у каждого события будет несколько трактовок – и кто может уверенно сказать, какая из них верна?
Разумеется, такая книга подойдет далеко не каждому читателю. Тех, кто любит, чтобы в конце все было разложено по полочкам, тех, кто боится разделить с писателем бремя ответственности, роман только отпугнет. Но для любителей неоднозначности и поклонников литературных головоломок «Островитяне» - подарок необычайной ценности, ведь это книга, которая при каждом прочтении будет рассказывать совершенно иную историю, пусть и состоящую из тех же самых элементов, что и предыдущая.
Впрочем, можем ли мы быть уверены хотя бы в этом? ...