Номинация: рецензия
Ник Харкуэй. Мир, который сгинул
М.: АСТ, 2017
Ник Харкуэй – литературный собрат по несчастью Джо Хилла, которому тоже пришлось брать псевдоним, чтобы избежать сравнений с маститым папой-писателем. Хиллу половина генов досталась от Стивена Кинга, Харкуэю – от Джона Ле Карре. Нелегко яблочку сбежать из тени такой гигантской яблони, но у обоих получилось. Нику, настоящая фамилия которого – Корнуэлл, удалось даже больше: он дебютировал совсем в ином жанре, в ином стиле и явно с иными намерениями. Он ничего не знает о важности бытия серьезным – он хочет развлекаться и развлекать, и он намерен это делать на всем протяжении 700-страничного тома, пристегните ремни.
Главная проблема героя-рассказчика «Мира, который сгинул» - словесное недержание в терминальной стадии. Он ведет себя как ваш невыносимый приятель, которого не в силах заткнуть никто в компании: резво скачет по холмам сложносочиненных предложений, то и дело сворачивает на боковые тропинки побочных сюжетных линий и не знает, как вернуться обратно, лихо выруливает на поворотах шуток, смеяться над которыми совсем не обязательно, и вообще делает все, чтобы вы бросили книгу примерно через десять страниц, причем бросили как можно дальше – в мусорное ведро или в форточку. «Удивительно: мы (уже не впервые) смотрели на конец света, кошмарное зрелище, и одновременно видели на экране славу, почести, деньги и иные приятные вещи, полученные в награду от благодарных граждан. То есть мы видели смысл своего существования. Потому что «эт-то п-по т-телику» было пожаром и худшей техногенной катастрофой, какую можно вообразить, а мы, леди и джентльмены, возьмемся же за руки, — сотрудники «Частного гражданского аварийно-транспортного агентства по спасению мира» (штаб-квартира — «Безымянный бар», председатель и генеральный директор Салли Д. Калпеппер), и именно такие проблемы мы решаем лучше всех в Жилой зоне, а стало быть, лучше всех на свете».
Те, кого эта словесная эквилибристика не раздражает, а забавляет (своим литературным учителем Харкуэй называет Пелема Грэнвилла Вудхауса), вероятно, знают слово «гротеск» - и это ключ к литературной манере «Мира, который сгинул». Под ручку с дядей Гротеском ходит его племянник Абсурд – и этому родственнику на страницах романа тоже найдется место. Любовь автора к этой парочке необъятна, как Ма Любич, гиперопекающая матушка Гонзо Любича, лучшего друга нашего героя. В общем, вы поняли: книга, в которой героя зовут Гонзо Любич, серьезной быть не может.
Теперь, когда вы это поняли, постарайтесь не удивляться обучению героев у эксцентричного мастера кун-фу, тайной борьбе с кланом зловещих ниндзя, сверхсекретному подземному бункеру-лаборатории по разработке сверхоружия, нелепой войне в вымышленной стране Аддэ-Катир, а также Сгинь-Бомбе, превратившей большую часть обитаемого мира в неструктурированный хаос (не спрашивайте). Из недр этого хаоса начали приходить чудовища, являющие собой материализацию чувственных идей, грез и кошмаров человечества (снова не спрашивайте). И только могучая Корпорация и ее колоссальная Труба, извергающая загадочную субстанцию ФОКС (ну, вы поняли), способны если не восстановить мир в прежних границах, то по крайней мере удержать его от рассыпания в неорганизованную материю.
Отыскать что-то серьезное в этом балагане – кстати, одну из главных ролей в этом сюжете играет автобус, полный мимов, - практически нереально. Разве что изображение современной войны как апофеоза Его Величества Абсурда может кое-как затащить эту книгу на полку «социальная сатира» - «Мир, который сгинул» неспроста удостоен ярлыка «“Уловка 22” ХХI века». «Война не может быть законной или полезной. В ней нет нужды. Мы должны ее избежать. Сразу за этим гордым заявлением следует ряд околичностей, полуправд и риторических недомолвок, из которых ясно следует, что мы идем на войну, но не по-настоящему, потому что воевать не хочется и нельзя, и в действительности это будут гиперожесточенные мирные условия, где станут умирать люди». Как говорилось в старом анекдоте, третьей мировой войны не будет, но будет такая борьба за мир, что камня на камне не останется. Примерно это и произошло с миром, который сгинул.
Но Харкуэй все-таки до самой последней страницы помнит о своей священной миссии: развлекать, а не размахивать лозунгами. Война – это плохо, мегакорпорации – злое зло, вода мокрая, смерть неизбежна. Мы все поняли. Сели за руль грузовика и поехали дальше – спасать мир, потому что это основное занятие наших героев в эпоху постапокалипсиса. И мир будет спасен – с клоунадой, бодрыми драками и боевыми пчелами-убийцами. «На мне костюм ниндзя. Надевая его, я обнаружил в промежности огромную мертвую пчелу. Обошлось без крика: я ведь человек серьезный и занят серьезным делом».
В процессе этого серьезного дела наш герой-рассказчик (у него нет имени, и это важно) неожиданно найдет себя – и это не метафора, это спойлер. А «Мир, который сгинул» на последних, самых сумасшедших страницах становится почти серьезной, во всяком случае, очень трогательной историей о дружбе, которая все-таки лучше любой войны – даже если это война порядка и хаоса. Потому что в Мире-который-сгинул все не то, чем кажется. Не спрашивайте.